Тенебрариум - Страница 116

116

— Ты не пойдёшь в Смородинку, — повторила девушка. — Я пойду. Завтра сделаю вылазку. А сегодня надо подготовиться.

— Возьми меня с собой!

— Нет. И не проси.

Повисла тягучая пауза.

— Тогда помоги им. Если встретишь. Пожалуйста.

— Я не могу тебе ничего обещать. Я иду туда не за ними. Ваш визит вызвал всплеск. Последствия могут быть разными. Нужно оценить обстановку.

— Ты жестокая. Я могу понять, почему. Наверное, сложно выжить в таком мире, без холодного сердца.

— Не говори глупости.

— Да, ты жестокая. Но я чувствую, что где-то в глубине твоей души живёт доброта. Ты ведь помогла мне, помогла Коте. Ты хорошая. И ты понимаешь, что люди должны держаться друг за друга.

— Люди? Ты до сих пор не понял? Ты глупый, или прикидываешься? Я — не человек. Я похожа на человека, но я не принадлежу к твоему виду.

— А кто ты тогда?

— Какой смысл объяснять? Всё равно не поймёшь. И не поверишь. Ты всё ещё живёшь в своём мире…

— Ну, я попытаюсь.

— Давай не сейчас. Я уже давно так много не говорила, и устала от слов.

— Как хочешь. Но имя-то хотя бы своё назови. А то я ведь даже не знаю, как к тебе обращаться. 'Девушка'?

— Я не девушка.

— Тем более.

— Хм-м… Понятия имён у нас отличаются от ваших. Мы не нуждаемся в именах. Нам их заменяют идентификаторы, которые малопригодны для вашего восприятия.

— Ну и какой же у тебя идентификатор?

— Образец Z-345/7-37, субкод 2.

— М, да.

— А я что говорила? Наши идентификаторы малопригод…

— Погоди. Ты же можешь взять себе нормальное имя.

— Что значит 'нормальное'?

— Человеческое.

— Человеческое — не значит нормальное, — собеседница призадумалась. — Хотя, Апологеты владели именами изначально, а Нашедшие Истину — получают их в качестве признания.

— Вот видишь. Значит, у вас тоже есть имена!

— Это скорее не имена, а статусы…

— Какая разница? Почему бы тебе тоже не получить имя?

— Я не могу. Я не нашла Истину.

— Ну, вот когда найдёшь — получишь официальный статус. А пока придумай временное имя. Тебе же этого никто не запрещает?

— Нет. Но зачем?

— Чтобы я, мог, к тебе, нормально, обращаться.

Моя новая знакомая 'зависла' минуты на три. В голове её шла масштабная обработка информации. Потом она поморгала глазами, и пролепетала, — Это сложно. Я никогда не думала над этим.

— Ну, так подумай. Я бы мог придумать тебе прозвище, но боюсь обидеть. Поэтому, давай-ка ты сама напрягись. Выбери любое человеческое имя, и я буду тебя так называть.

— Задание нетипичное. Мы не называем себя сами.

— Да какая разница? Ты что, не знаешь женских имён? Выбери любое.

— Хм-м… Мою старую хозяйку звали Елена. Елена Викторовна Новожилова.

— Во-от. Лена — хорошее имя.

— Я не могу им пользоваться. Не хочу брать имя старой хозяйки.

— Тогда просто скажи мне, как тебя зовут?

Она поблуждала взглядом по комнате. Её взор остановился на клочке газеты, который был приклеен на стене, и оборван с двух сторон.

— Райли.

— Что? — не понял я.

— Меня зовут Райли.

— Как? Райли? Почему? Откуда ты выкопала такое имя? Уверена, что оно женское?

— Ты спросил моё имя, я его назвала.

— Хорошо. Райли — так Райли.

Тут я поглядел на обрывок газеты и всё понял. На середине уцелевшего клочка чернел остаток заголовка 'РАЙ ЛИ'. Она просто прочитала этот фрагмент, и объединила его.

Впоследствии, когда я обнаружил в её жилище остальные обрывки этой газеты, то смог прочесть заголовок полностью 'Красноярский край лишили дотаций' Тем не менее, столь нелепый момент позволил моей новой подруге обрести настоящее имя, с которым она так не расставалась с тех самых пор.

Привыкнуть к этому странному имени я смог не сразу, и первое время пытался называть её Раей, за что она на меня откровенно сердилась. Впрочем, вывести её из себя было довольно трудно. Более спокойного и тихого существа я не встречал. Поразительно, как за фасадом абсолютной безмятежности, мог скрываться свирепый хищник, вытворяющий на охоте поразительные вещи. Она была уникальным существом. И хотя, поначалу, я немного её побаивался, любопытство и интерес к ней брали надо мной верх, быстро превратившись в настоящую симпатию.

Так началась история нашей дружбы.

ЧАСТЬ-8. КАК ПРОЙТИ В БИБЛИОТЕКУ?

Недуг миновал, и у меня наконец-то появилась возможность продолжать вести свой дневник. Сегодня третий день моего пребывания в доме своей спасительницы, и пятый день в проклятом Иликтинске. Сейчас мы с Котей остались в доме за главных. Райли ушла на разведку. Пожалуй, касаемо нашей дружбы, я слишком забежал вперёд. Откачав меня, она практически полностью прекратила общение. Говорила в основном односложно, и относилась ко мне как к пустому месту. Она была похожа на одинокую хозяйку, которая мечтала завести себе кошку, но вместе с желанной кошкой ей навязали собаку. И этой собакой был я.

Жаловаться грешно, так как моя 'собачья жизнь' была не такой уж плохой. Райли кормила меня, выделила место на удобной лежанке (сама она спала в кресле). Сначала мне было неловко, будто бы я занял её ложе, но потом выяснилось, что она всегда так спала, как киллер Леон из знаменитого фильма. Да и не спала, в общем-то, а просто отдыхала. В её жизни всё было устроено иначе, чем у людей.

Забавно. Раньше я считал себя немногословным и замкнутым, предпочитая тишину и уединение, шумным тусовкам и праздной болтовне. Теперь же понял, насколько мне не хватает этого бессмысленного шума. По сравнению со своей новой знакомой, я был просто величайшим непоседой и незатыкающимся балоболом. Чугунная тишина меня угнетала. Всё, что так раздражало меня в прошлой жизни, теперь казалось величайшим, неоценённым даром, которым я владел, но пренебрёг. На пустынных улицах Иликтинска царила невыносимая, беспощадная тишина. Она сводила меня с ума. Ведь в моём мире постоянно что-то шумело. Даже ночью. Топали люди, рокотали автомобили, лаяли собаки, шелестела листва на деревьях, свистели птицы, гудели самолёты, играла музыка… Звуки, звуки, звуки! Их было так много. Теперь ничего не осталось. Только тишина. И от её переизбытка у меня начинались звуковые галлюцинации, словно я слышу прежние городские шумы. То машина проехала за окном, то кто-то засмеялся, то заработало радио. Но как только я навострял уши — всё исчезало. Это было нестерпимо. Пожалуй, одно из самых тяжких испытаний во время моей адаптации.

116