Тенебрариум - Страница 156

К оглавлению

156

— Амо!

Голос пронёсся над полем, как боевой клич. Засёк…

— Писатель, ну что же ты… — простонала Райли.

— А что я? Я ничего не делал.

— А-а-мо, а-а-мо, — словно луговые собачки, из травы начали подниматься неприкаянные.

Один, два, четыре… Пять. Сколько же их тут?

— Что делать? — с ужасном взглянул я на Райли.

— На, держи, — она сунула мне в руку какой-то сушёный кусок. — Изжуй.

Без лишних вопросов, я закинул это себе в рот и начал жевать. От вырвиглазной горечи меня всего перекосило, но страх был сильнее. Трое неприкаянных, рассекая одичавшие злаки, двигались прямо на нас. Самый первый, тот, мимо которого мы прошли, кружился на месте, ощупывая рукой воздух.

— Не беги, — бросила мне Райли. — Дожёвывай быстрее.

С трудом проглотив мякиш, я стиснул зубы от отвращения. Ну и гадость! Меня начало мутить. Голова пошла кругом, руки и ноги стали неметь. Сквозь круги, поплывшие перед глазами, я увидел, как один из неприкаянных подобрался к нам, и Райли срубила ему голову одним взмахом кукри. Отрубленная голова укатилась в траву, а вслед за ней охотница ударом ноги отправила и тело, упрямо не желавшее падать. Подоспел второй неприкаянный. Схватив нож в зубы, Райли перехватила горло монстра освободившейся рукой, и вторым ножом начала наносить ему колющие удары в живот. Когда тот перестал сопротивляться, выпустив изо рта струйку мутной слизи, девушка вновь схватила кукри, и всадила ему лезвие промеж глаз, расколов лицо напополам. В этот момент страшный спазм внутри черепа заставил меня упасть на колени, обхватив голову руками. Одновременно со мной взвыли все окружающие неприкаянные, точно так же схватившись за головы.

— Наконец-то, подействовало, — Райли подхватила меня под руку, и потащила за собой. — Идём, Писатель, идём, двигай ногами.

— Бошка-а-а…

— Сейчас пройдёт, милый, потерпи. Нужно выбираться отсюда.

Каждый шаг сопровождался чудовищной отдачей в голову. Меня шатало, и я несколько раз был готов упасть, но спутница меня поддерживала, и тащила дальше. Я не знаю, сколько метров мы так прошли, но головная боль начала постепенно проходить, пока не осталось лишь неприятное подташнивание.

— Полегче стало? — поинтересовалась Райли.

— Немного. Но всё равно хреново. Тошнит, — я закашлялся.

— Это пройдёт. Дыши глубже.

— И жарко что-то стало.

— Так и должно быть.

— Чтоб я ещё раз съел то, что ты мне даёшь…

— Милый, если бы ты не съел это, нам бы пришлось сейчас драться с целой ордой неприкаянных. А так мы их сбросили с хвоста.

— Я что, напугал их своими стонами?

— Ха-ха-ха! Писатель, я обожаю твои шутки! Ха-ха-ха!

— Угу. Оборжёшься тут пожалуй, — меня чуть не стошнило прямо себе под ноги.

— Ну-ну, давай-ка терпи-терпи.

— Да какая разница? Желудок-то всё равно пустой. Может хотя бы эта твоя отрава вылетит, и мне полегче станет.

— Не надо, чтобы вылетала.

— Надо, чтобы я мучился?

— Когда ты мучаешься, ты становишься ещё смешнее. Шучу! Я дала тебе ай-талук.

— Чего-о? Ты дала мне эту хрень, которая мозги набекрень сворачивает? Как ты могла?! Блин, она же меня угробит! В психа превратит!

— Ни в кого не превратит. Это специальный редуктивный сегмент ай-талука, который помогает блокировать твою избыточную энергию. Он замыкает её на себе, заставляя хаотично циркулировать по организму. Поэтому тебя так штормит. И температура поднялась по той же причине. К сожалению, у меня не было времени обработать ай-талук как следует. В нём осталось немного токсинов, которые вызывают тошноту.

— То есть ты до конца не очистила эту поганку, и пихнула её мне?

— Захватила на всякий случай. Как чувствовала, что пригодится.

— Ну спасибо. Удружила… И как мне теперь охотиться? Я даже двигаюсь с трудом.

— Не переживай. Твой организм легко справится с токсинами. Когда будем на месте, почувствуешь себя гораздо лучше.

— Если не сдохну по дороге… Расскажи хотя бы, что это было? Почему когда меня скрючило, то и эти твари тоже скрючились?

— Резкий негативный импульс. Так всегда бывает, когда происходят перепады энергии. Неприкаянные двигались, впитывая твой след, и тут внезапно получили через него сильнейший психический разряд. Я же говорила, что твоя энергия содержит информацию. Что чувствуешь ты — то чувствуют и другие. Вот поэтому, когда ты ощутил резкую боль, точно такой же болевой шок получили и подсевшие на твою волну неприкаянные. Чтобы было совсем уж понятно, представь, что ты слушаешь радио, а кто-то подкрался, и тихонько подслушивает. Ты выкручиваешь регулятор на полную громкость, и приёмник оглушает тебя. А вместе с тобой и тех, кто подслушивал.

— Значит если, например, воткнуть себе нож в руку, то идущий по следам хищник тоже будет травмирован?

— Он почувствует твою боль, но сам не пострадает. Для этого нужен ай-талук. Ай-талук даёт встречный импульс, усиливает ощущения, психически воздействуя на противника. Именно благодаря ему получается эффект 'громкого радио'. Защитная реакция ай-талука, после его поглощения, передаётся тебе. Ну а когда противник деморализован, ай-талук блокирует утечку энергии, и прячет тебя от постороннего внимания, почти как элгер. На время, конечно. Но этой форы вполне достаточно, чтобы успеть смыться куда подальше.

— Хитро, — согласился я. — Сколько же неприкаянных там ещё пряталось?

— Да кто же их знает? Может быть ни одного, а может и сотня. Они непредсказуемы, оторваны от мира. Животные, наделённые элементарными чувствами самосохранения, никогда не нападут на более сильного врага. Лесные пауки не атакуют нас, потому что оценивают шансы и сомневаются в победе. То же самое и с неоконисами. Пока их стая была большой — они решались нападать, но как только их количество поубавилось, нападения прекратились. И так поступают все нормальные хищники. Но только не эти. Что творится в высохших мозгах неприкаянных — неведомо даже им самим. Они как роботы. Никаких инстинктов, никаких чувств. Ничего. Пустышки.

156