Тенебрариум - Страница 16

Рабочий день закончен, и я отправляюсь в издательство. Добираться до него недалеко. Минут пятнадцать ходьбы. Заодно разомнусь и подышу свежим воздухом. Пока иду, предвкушаю положительные результаты грядущего собеседования. Заодно ловлю себя на мысли, что я в очередной раз бегло описываю в своих мыслях всякие увиденные детали окружающего мира: прохожих, машины, бродячих собак, даже простые столбы. Придумываю им определения, например, «я направляюсь мимо старого, слегка покосившегося заборчика, отделяющего тротуар от проезжей части. На его ребристых боках застыли серые струпья ржавчины. Сколько невероятных событий городской жини, этот старый заборчик успел повидать на своём веку…» Ну и так далее. Мне нравится это занятие. Я считаю его полезным, так как оно тренирует писательский образ мышления, не даёт увять моей фантазии, и заодно откладывает в какую-то мыслительную базу данных маленькие, но очень нужные шаблоны, которые потом, при необходимости, я буду извлекать наружу, вставляя в свои будущие произведения. Вообще, мне хочется верить в то, что подобная черта характерна только для писателей от природы. Как бы там ни было, чем больше я коплю эту информацию — тем объёмнее получается мой творческий багаж. Особо удачные описания я стараюсь фиксировать в блокнотах и черновиках. Память частенько меня подводит, и мне не хочется терять свои ценные наблюдения в её бездонных глубинах.

В поле зрения появился серый монолит здания, в котором расположено издательство. С грубыми анфиладами, потрескавшимися балкончиками и тяжёлыми дубовыми дверями. Мрачноватый дом, но сулящий большие надежды.

Мишку я застал в его кабинете, вовсю любезничающим с молоденькой секретаршей. Увидев меня, он тут же подобрался, нахохлился, и сделал вид, что до моего прихода был чем-то очень сильно загружен, и времени на общение со мной у него почти не осталось. Впрочем, он всегда так делает. Я уже привык.

— Скажу честно. Рукопись твою я до конца не прочёл, — сдержанным тоном начал Михаил, бегло пожимая мне руку. — Дочитал до третьей главы, и понял, что читать дальше смысла нет.

— Почему?

— Вот ты только не обижайся, ладно? Но у меня сложилось мнение, что ты пропустил все мои рекомендации мимо ушей. Ну что это за история? Для кого она? Три главы подряд, и никакого действия, никаких событий. Ничего такого, что может зацепить, увлечь. Какие-то обычные люди, ничего выдающегося, ничего героического. Глава семьи отправляется на ликвидацию чернобыльской аварии, где получает дозу облучения, и в итоге узнаёт, что у него рак. Он страдает не столько от смертельной болезни, сколько от боязни признания своим домочадцам. Это что — интрига?

— Я хотел показать историю обычных людей, ликвидаторов, которые ценой собственного здоровья и жизни предотвратили страшную катастрофу, а в результате, вместо почёта и славы, получили нищенские пенсии, и бутылки йогурта на «День Чернобыльца», в то время как люди, имеющие сомнительное отношение к аварии на Чернобыльской АЭС, но тоже причисленные к чернобыльцам, каждый год получают квартиры, машины, и золотые часы. Эта несправедливость на самом деле имеет место быть. Мой дядя, мамин брат, был ветераном чернобыльской аварии. Он многое мне порассказал об этой страшной трагедии. И умер он нищим инвалидом, потому что ему не хватало здоровья и сил, чтобы ходить по инстанциям и выбивать себе льготы и прочие подачки. История, которую я написал, во многом, история его жизни. Этой историей я хотел обратить взор читателей на проблемы героев-чернобыльцев. Зачем придумывать суперменов, если вот они — эти отважные смельчаки. Среди нас. И они заслужили наше уважение.

— Всё это конечно очень любопытно. Проблемы чернобыльцев, ветеранов, инвалидов, и прочих социально незащищённых граждан. Но об этом и без тебя постоянно трындят в средствах массовой информации. Америку ты не открыл. Поэтому судьба настоящих чернобыльцев, к сожалению, вряд ли кого-то заинтересует. Ты не подумай, что я хочу оскорбить память твоего дяди. Речь идёт о твоём персонаже. Нет, я конечно не спорю, что подобная книга сможет выжать слезу из пары домохозяек. Только вот наша аудитория, это не домохозяйки, а несколько иной контингент читателей. В основном студенты и офисные работники, которые мечтают о приключениях, но не могут в них окунуться, из-за своей вечной занятости. К чему им читать о том, что они и так видят каждый день у себя на кухне?

— Но мне хочется писать о людях, о настоящих людях. Об их проблемах и радостях.

— Мне тоже много чего хочется, но я обязан укладываться в рамки формата. Поверь, дружище, до уровней Шукшина и Зощенко тебе ещё расти и расти. Даже если ты до них когда-нибудь дорастёшь, книги твои читать всё равно будет лишь горстка ценителей. Потому что в современных условиях никому нет дела до историй жизни обычных людей. Это скучно. Читатель хочет читать о ярких героях, о сверхлюдях. О тех, на кого бы он мог равняться. О тех, с кем бы он мог себя ассоциировать в потаённых фантазиях. Понимаешь? А вот это, — он ткнул в мою рукопись пальцем. — Называется «неформат». Это непопулярно. А значит, не будет продаваться.

— Как же вы узнаёте, что формат, а что нет?

— Для этого существует статистика. Анализ продаж, мониторинг рынка. Это бизнес, дружище. Задача нашего издательства — выжить в условиях серьёзной конкуренции, и заработать побольше денег. Попытки экспериментов с произведениями, выходящими за рамки нашего формата — рискованны и бессмысленны. Шансы, что мы наткнёмся на новую Роулинг, или Майер — близки к нулю. Поэтому мы не ловим журавлей в небе, имея в руках синицу, в виде надёжных брэндов. Я не хочу тебя обидеть, постарайся понять меня правильно, пока что ты, как писатель, просто ноль. И тут дело не в твоём стиле, качестве слога и литературной хватке. Тут дело в славе, понимаешь? Пока тебя никто не знает — ты никому не интересен. Вот когда хотя бы одна твоя книга начнёт продаваться, когда твоё имя начнёт мелькать на полках магазинов, на страницах литературных журналов, на рекламных плакатах — вот тогда ты уже начнёшь что-то из себя представлять. Ещё пара-тройка достойных книг укрепит твою репутацию, и даст нам уверенность в твоей надёжности. И вот только тогда издательство возьмётся за твою раскрутку, а ты, наконец-то, сможешь экспериментировать с жанрами. И, быть может, даже отыщешь новую тему, которая всех покорит. Но всё это будет далеко не сразу. Чтобы перейти из разряда «нулей» в хотя бы единичный формат, тебе придётся упорно работать, не выбиваясь из традиционных жанровых рамок. Я бы тебе порекомендовал начать с какой-то популярной серии. Выбери то, что тебе наиболее близко, и вперёд.