Тенебрариум - Страница 162

162

— Это проблема тридцать шестого.

— Это твоя проблема, Райли. И моя проблема тоже! Если тридцать шестой не в курсе событий, то он падёт так же, как и тринадцатый. А бандиты захватят его запасы и станут ещё сильнее. Нужен нам этот геморрой?

— Допустим, ты и прав. Но я не уверена, что тридцать шестой будет меня слушать. Наши взаимоотношения далеко не самые тёплые. С тринадцатым было проще. Он был тихим, спокойным, никогда не нарушал границ. А тридцать шестой так и ждёт, как бы оттяпать кусок моей территории. Когда я пришла сюда, здесь хозяйничал 4-20. Очень сильный изгнанник. Почти нашедший свой Суфир-Акиль. Вопрос стоял: либо я, либо он. Началась война. Мы с ним очень жестоко бились. Два раза я отступала, но нападала снова. 4-20 был свирепым, но честным. Наша битва длились больше трёх часов. И за это время мы делали пять передышек. Наконец, он допустил ошибку, и я победила его. Однако, он успел мне нанести две серьёзные раны. Когда бой закончился, я увидела, что 7-13 и 7-36 наблюдают за ним со стороны. 7-13 посмотрел мне в глаза и ушёл. Он признал меня в качестве новой соседки. А 7-36 изматывал меня до конца дня. Не давая залечить раны. Он ждал, когда я ослабну, чтобы напасть, и убить. Тогда бы он стал здесь хозяином. Но я не сдалась. Несколько его выпадов были блефом, однако моя реакция была соответствующей. Я показала ему, что готова драться. И он ушёл, перед наступлением сумерек. С той поры конфликтов между нами не было. Но было напряжение. Потому что 7-36 регулярно нарушал границу моей территории. Я делала вид, что его не замечаю.

— Почему?

— Видишь ли, у тридцать шестого большие проблемы с водой. Единственный источник воды у него — это резервуар в пожарной части. Вода там плохая, техническая. К тому же, почти на исходе. Для того, чтобы добыть питьевую воду, тридцать шестому приходится ходить на родник, через мою территорию. Он ходит нечасто, поэтому я закрываю глаза на это. Хотя меня эти хождения откровенно злят.

— Ты ведь делаешь это не из-за благородных чувств?

Райли отвернулась.

— Просто драться из-за канистры воды — это нелепо. Есть проблемы поважнее… К тому же, должна признаться, что да — иногда я тоже захожу на его территорию. Как сегодня, например. И он тоже меня не трогает. Если не углубляюсь далеко.

— Ну, вот видишь. Значит, между вами есть какие-то негласные договорённости.

— Ему, как и мне, не нужны лишние проблемы. Мы миримся друг с другом. Но это очень тонкая грань. Нет гарантии, что он пропустит меня в следующий раз. Или что я его пропущу. Всё делается на свой страх и риск. Может быть, оно и к лучшему, если шестнадцатый убьёт тридцать шестого… Но, с другой стороны, количество врагов у нас увеличится. Шестёрка слабее седьмого, но группа шестёрок — это уже неприятность.

— Если ты не хочешь предупреждать тридцать шестого, это сделаю я.

— Ты и полсотни метров не сможешь пройти по его территории. Он оттяпает тебе башку, и даже не поинтересуется, зачем ты приходил.

— Тогда пойдём вдвоём.

— Он убьёт нас обоих. Либо придётся сражаться, и убить его. Вряд ли у нас получится разговор.

— Неужели нет никакой возможности вызвать его на диалог?

— Почему же нет? Теоретически, есть конечно. Тридцать шестой очень напряжён. Наверняка он чувствует приближение группы шестнадцатого. К тому же я его раздражаю. Поэтому он будет очень резок. Скорее всего, он захочет от нас избавиться. Я бы тоже так сделала. Я же тоже семёрка. Но если следовать этикету, и не провоцировать, то можно его заинтересовать. Тридцать шестой хоть и резок, но не глуп. Шанс поговорить с ним есть.

— Ну так пойдём.

— Не знаю, Писатель. Сегодня я как-то не планировала умирать.

— Если есть возможность предупредить тридцать шестого — то нужно это сделать как можно скорее. Только полный негодяй убьёт парламентёров, пришедших ему помочь.

— Это-то и странно. У изгнанников не принято помогать друг другу. Это почти оскорбление, так как ставит под удар обретение Суфир-Акиля. Конечно, предупреждение можно назвать 'помощью' только с натяжкой, ведь мы делаем это не ради тридцать шестого, а ради себя… Но, думаю, что он нас просто убьёт, безо всяких церемоний.

— Либо убьёт он, либо убьют головорезы шестнадцатого. 'Кто не рискует — тот не пьёт шампанского'.

— Во что ты меня впутываешь, Писатель? Зачем я на это иду? Безрассудство какое-то, — Райли всплеснула руками. — Пошли, пока я не передумала. И молись, чтобы тридцать шестой сегодня был в настроении слушать нас.

Так мы пересекли незримую границу, и оказались в части города, принадлежащей тридцать шестому. Никогда я ещё не видел Райли такой напуганной. Куда подевалась её несгибаемая стать? Если на своей земле она напоминала степенную львицу, то здесь выглядела как домашняя кошка, впервые очутившаяся на улице. Глаза, наполненные страхом, зыркали по сторонам. Руки подрагивали. Походка была неуверенной, пришибленной. Она не шутила насчёт тридцать шестого. Этот парень действительно был чертовски опасен.

— Когда я скажу, — заплетающимся от страха языком произнесла она. — Кладёшь оружие на землю. Медленно, плавно. Чуть дёрнулся — считай труп. Положил — отходи на пять шагов назад, расставив руки в стороны, вот так. Всё делай медленно, не спеша. Пять шагов отсчитал, опускайся на колени, руки клади перед собой ладонями кверху. Взгляд направь в пол. Не говори, пока он к тебе не обратится. Не повышай тон, не груби ему и не шути с ним. Не поднимай головы, и не смотри ему в глаза, пока он сам не потребует. После того, как он рассмотрит твоё лицо, вновь его опускай. Выражай полное смирение и подчинение. Не поддавайся на провокации. Никаких резких движений. Не пытайся подняться, схватить нож, убежать. Он этого и ждёт. Держись спокойно, с достоинством. Всем своим видом дай понять, что он — хозяин, а ты непрошеный пришелец, нарушивший его территорию. Всё, что тебе остаётся — это молить его о пощаде.

162