Тенебрариум - Страница 24

Сказал всем, что еду на Байкал. Да, это была ложь. Но ложь во благо. Так всем будет спокойнее. Всем, кроме меня. Признаюсь честно, вопрос «что же я творю?» — одолевал меня все последние дни, с того момента, как я обо всём договорился со Следопытом, и купил билет до Иркутска. На вокзале едва не развернулся возле самого вагона, и не послал всё к чертям собачьим. Переборол себя. Теперь же мандраж понемногу меня отпускал. Хоть я так и не мог избавиться от того самого вопроса, о смысле моего безрассудства.

Про Иликтинск я, разумеется, никому и словом не обмолвился. Следопыт не требовал от меня держать язык за зубами, но я почему-то сам понял эту прописную истину. Едешь на секретный объект — помалкивай. Последние наши разговоры о запланированной экскурсии выглядели как шпионские шифрограммы. Не для кого не секрет, что ICQ-переписки читаются. Поэтому Следопыт очень рисковал, обсуждая со мной такую щекотливую тему. Так что, я просто еду в Иркутск, поглядеть на самое большое озеро в мире.

Мама одобрила мою поездку. Сказала, что это — правильный выбор. Не то, что дурацкая затея с Чернобылем. Попросила привезти фотографии Байкала…Впрочем фотки я уже заранее в Интернете накачал. Будет чем отмазаться. Нехорошо, конечно же, маму обманывать, но всё лучше, чем заставлять её волноваться, раскрыв истинный маршрут своего путешествия… Да что я говорю? Я понятия не имею, что там за Следопыт сотоварищи. Быть может, сразу выяснится, что это кидалы. Тогда я пошлю их куда подальше, а сам отправлюсь на Байкал. Говорят, там очень красиво. Может и вдохновение получу.

Мне очень хотелось верить в то, что я сумею вычислить истинные намеренья Следопыта и Робинзона при первом же взгляде на них. Хотя я прекрасно понимал, что это наивный самообман. На самом деле, мне было очень тревожно. Газовый баллончик в кармане давал слабую надежду на то, что я сумею отразить возможное нападение. Сначала я хотел взять электрошокер, но потому подумал, что он успеет разрядиться за время поездки. Идеальным вариантом была бы, конечно, травматика. Но у меня отсутствовало разрешение на неё, оформлять которое не было времени. Точнее, времени было навалом. Просто я до последнего момента не был уверен в том, что решусь поехать. А теперь вот сижу, и раздумываю, если бы, да кабы…

Да какая, к чёрту, травматика? Как она мне поможет, если там вдруг окажется целая банда? Тут уж скорее сам же наловишь из своей же травматики резиновых подарочков. Не-ет. Какой из меня Клинт Иствуд? Ни опыта, ни реакции. Ничего. Тут уж как повезёт.

И всё-таки я сумасшедший. Столько лет сидел дома, и тут вдруг сорвался. Попёрся. Да ещё и с такими деньгами. Цену Следопыт завернул немаленькую. Пришлось половину своего сберегательного счёта опустошить. Вот нажива едет к бандитам в лапы! Но почему я так уверен, что они бандиты? В конце концов, Следопыт до последнего предлагал мне подумать над этим решением. Стал бы он меня разубеждать, желая нажиться? Вряд ли. Нужно беспокоиться не о Следопыте, а о том, чтобы мои деньги не свистнули ещё в поезде. Вот это будет реальный облом. Я погладил выпуклость на жилетке, где во внутренних карманах лежали туго упакованные брикеты из купюр. Жилетка всё время на мне, а ночью я кладу её под голову. Но всё равно мне неуютно. Поезд есть поезд.

За окном мелькала серо-зелёная степь, время от времени разбавляемая жиденькими лесочками. Иногда появлялись какие-то незатейливые постройки. Мне давно наскучило рассматривать этот однообразный пейзаж, однако «возвращаться» в клетушку плацкарта не хотелось. Соседи по вагону отвлекали меня от мыслей, и немного раздражали. Над моей головой, на верхней полке сопел молодой парень в тельняшке. До него, на той самой полке мне пришлось провести целую ночь, когда какая-то толстая тётка оккупировала мою нижнюю полку, согнав меня на верхнюю. Скандалить с ней было бесполезно, поэтому я смирился. Когда толстуха вышла — я тут же вернулся на законное место.

Напротив меня сидела пара — муж с женой. Обоим где-то в районе пятидесяти. Один постоянно о чём-то бормочет, и бегает в тамбур покурить каждые полчаса, другая — неустанно шуршит пакетами и что-то жуёт. Неугомонная парочка походила на двух хомяков. Они завалили весь стол своими свёртками и бутылками, накрыв всё это стопкой дешёвых газет со сканвордами.

Боковые места занимали двое мужчин кавказской внешности. Судя по их диалогам, это были нефтяники, работающие вахтовым методом. Более молодой из них, как только появлялась связь, тут же звонил какому-то Рафику, и долго говорил с ним не по-русски. Другой, что постарше, даже днём всегда говорил очень тихо, почти шёпотом. А ночью, перед сном, регулярно делал намаз. Сначала мне было не по себе рядом с этими двумя, но потом я к ним привык, и даже проникся большим уважением, нежели к шумным и невежественным соседям напротив.

Кстати, о них. Мужик в спортивном костюме явно затаил на меня злобу, с того момента, когда я отказался с ним выпить. Ну и пусть дуется. Пить с незнакомыми, в то время, когда везёшь такие деньжищи — это верх бесшабашности. Пускай ему жена компанию составляет. Или тот засоня с верхней полки…

— Будешь курицу? — с набитым ртом прервала мои мысли женщина.

Я вздрогнул, подумав, что она обращается ко мне, и уже загодя подготавливая максимально вежливые отказы. Но предложение было адресовано её похмельному супругу.

— Неа-нуеё, — одним словом промычал тот, тряхнув головой.

— На! — жена сунула куриную ляжку ему под нос.

— Не хочу, не надо…

— Бери, сказала, ешь! Чё ты как маленький?

— Да убери ты… Не буду, чё пристала?! — мужик оттолкнул руку с куриным окорочком.