Тенебрариум - Страница 259

259

— Ну, вроде да.

— Попробуй ещё раз…

На следующий день мы уже тренировались в условиях, приближённых к боевым, на территории 5-11. Наблюдали за стадом гиппотрагусов. Пришлось часа три пролежать в кустах без движения. Но старания окупились. Пугливые животные подошли к нам на максимально близкое расстояние.

— Помни, что я тебе говорила, — едва слышно шептала Тинка, лежавшая рядом со мной. — Никакого волнения. Никаких движений. Работают только глаза, уши, нос и темя. Я вижу не очень хорошо, но компенсирую это иной сенсорикой. У тебя же со зрением всё в порядке. Поэтому смотри в оба. Ничего не упускай из виду. Всё, они слишком близко. Умолкаю.

Гиппотрагусы спокойно паслись в паре десятков метров от нас. Самки и молодняк в центре, взрослые самцы — по краям. Выискивая самые сочные пучки травы, стадо медленно, но верно смещалось в нашу сторону. Возможно, они чувствовали нас, но не понимали, где мы находимся. 'Наблюдатели' постоянно поднимали головы и фыркали. Иногда смотрели прямо на меня. Долго и пристально. При этом сердце моё замирало — неужели заметили? Но, потаращившись немного в мою сторону, они вновь опускали голову к траве. Сначала мне было очень трудно слиться с окружающей местностью. Хоть эти гиппотрагусы и были безобидны, но я всё-таки их немного побаивался. Однако чем дольше я за ними наблюдал — тем спокойнее мне становилось. Они меня не замечали. Я был для них невидимкой. Тем самым кустиком, или камнем. Я действительно научился чувствовать себя бездушным предметом, сохраняя полнейшее спокойствие. Мышцы расслабились, нервная чесотка прекратилась, мысли потекли спокойно и ровно. Гиппотрагусы подошли уже совсем близко, но я их ничуть не боялся. Я начал думать, что это просто карликовые пони. Хоть на пони они и не похожи, но ведут себя точно так же. Мне начало казаться, что животные прекрасно знают обо мне, и видят меня, но не обращают внимания, потому что не боятся. Это было, конечно же, не так, зато подобные мысли дополнительно укрепили мою уверенность, и привели к полному спокойствию.

Самый ближний гиппотрагус топтался в паре метров от меня. Я видел, как его зубы срезают пучки травы, словно газонокосилка, а челюсти беспрестанно жуют. В груди у меня отдавались гулкие толчки его шагов, словно он весил непомерно много. Я ощущал его запах. От него пахло потом, как от лошади. В глубине души начал расти охотничий азарт. Ведь можно было просто рвануться вперёд, и наброситься на него, пока он не успел среагировать и убежать. Однако я погасил этот кровожадный огонёк. Хватит, наохотился уже. Сейчас Тинка учит меня выдержке и вниманию. Значит нужно отринуть все свои дурацкие амбиции, как бы не близка была добыча.

Вместе с усмирением чувств, сердце моё стало биться ровнее. Дыхание тоже стабилизировалось. Гиппотрагус, почувствовавший было неладное, опасливо покрутил головой, но опять ничего не заметил, и продолжил пастись, продвигаясь вдоль нашего укрытия. Я переключился на других животных. И вдруг поймал себя на мысли, что начинаю постепенно понимать их поведение. Мне стало ясно, куда направляется стадо, и какая роль отводится в этом стаде каждой особи. Я даже определил, как и куда они побегут, если я вздумаю на них напасть. Это было проще, чем кажется. Определялось элементарно, по поведению существ. Те стороны, в которые они временами таращились, замерев на месте, явно обозначались у них секторами потенциальной угрозы. Безопасный же сектор, уготованный для возможного отступления, выдавал глупый молодняк, который робко кидался в ту сторону, от любого подозрительного шороха. К тому же, все наиболее уязвимые представители стада старались держаться именно в той, самой безопасной стороне. Туда-то они и рванут, это как пить даль.

Вдохновлённый своими наблюдениями, я уже перестал отвлекаться на то, что в живот мне впиваются жёсткие коренья, что по мне ползают какие-то крупные насекомые с острыми лапками, неприятно щекочущие шею, и стремящиеся залезть за шиворот. Мне было на это плевать. Я упивался своим превосходством над невнимательными гиппотрагусами. И лишь один раз не выдержал, облизнув губы. Ближайший зверь тут же вытянулся как струна, и, развернув голову назад, шумно принюхался. Его карий глаз вращался туда-сюда, высматривая что-то. Вот же, зараза! Ну кто меня просил облизываться?! Я максимально, как только мог, постарался сдержать свои эмоции, чтобы ограничить распространение излишней энергии, даже дыхание задержал и глаза чуть прикрыл. Но было поздно. Гиппотрагус вытянул шею, и издал тревожный крик.

— Да что же это такое? Садовая моя голова! — я раздосадованно стукнул кулаком по траве.

— Тихо, — Тинка перебросила руку мне через шею, и закрыла ладошкой рот.

Затем, она прислонила пальчик к своим губам, а потом, указала вперёд, на поле. Так и есть. Гиппотрагусов спугнул не я. Стадо в едином порыве сорвалось с места, и помчалось куда-то в сторону. А за ним, неровной цепью, издавая резкие гортанные крики, мчались огромные птицы-молоты. Одна из птиц пронеслась прямо мимо нас, и мне показалось, что земные толчки подбрасывают меня вверх. Когда хищники миновали наше укрытие, Тина убрала руку от моего рта.

— Всё. Можно уходить. Отползаем назад. Медленно, без рывков.

Я понимающе кивнул. Не поднимая шума, отталкиваясь локтями, мы медленно попятились к лесным зарослям.

Очередной урок был проведён дома, в тот же день, поздним вечером. Тинка показала мне банку с москитами, которых она наловила в подвале под зданием.

— Эта тренировка научит тебя ориентироваться в пространстве без помощи глаз, — она приоткрыла банку, и выпустила одного москита. Тот начал кружить над нашими головами, поднимаясь к потолку.

259