Тенебрариум - Страница 341

341

— Какой же ты наивный, — Райли прижалась щекой к моей щеке, но вдруг, почему-то, вся напряглась, словно взведённая тетива.

Такая реакция ничего хорошего не сулила. Охотница что-то почувствовала.

— В чём дело? — шепнул я.

— Быстро! — она отскочила от меня, и метнулась к дому. — Уходим! Давай скорее в дом!

— А что произошло-то? — вытянув шею, я озадаченно покрутил головой. — Вот, чёрт…

Со стороны улицы Пушкина на нас наползал туман. Он двигался очень быстро, буквально на моих глазах поглощая коттедж, следующий за соседним.

— Пошли, пошли! — махала мне Райли. — Чуть не проспали.

Я побежал за ней, но у порога остановился.

— А что если это тот самый момент?

— Чего? — изгнанница уже в прихожей обернулась ко мне. — Ты чего встал?! Заходи быстрее, и дверь закрывай!

— Я должен это сделать. Сейчас, или никогда, — неуверенно, я шагнул назад, на крыльцо.

— Сдурел?! А-ну давай в дом! — Райли кинулась ко мне, и вцепилась в меня обеими руками.

— Ты должна меня отпустить. Доверься мне. Я знаю, что делаю.

— Да ни черта ты не знаешь, сумасшедший! Этот туман тебя убьёт!

— Поверь мне, Райли, пожалуйста! Я знаю, что ты боишься за меня, но это мой путь, и моё решение. Уходи в дом. Для тебя туман точно смертелен.

— Нет-нет-нет, даже не думай, — она продолжала меня удерживать, с мольбой глядя в глаза. — Не отпущу.

Я видел, как вокруг её лица начинают клубиться первые, отрывистые волокна наступающего тумана. Времени не осталось. Тогда я, пользуясь эффектом неожиданности, приблизился к ней вплотную, и поцеловал её в губы. Райли ожидала этого меньше всего. Её хватка тут же ослабла. Пальцы, распрямившись, скользнули вниз по моим рукам. Тогда, уперевшись ей в плечи, я вдруг резко оттолкнул её назад. Стараясь удержать равновесие, девушка отлетела в прихожую, после чего я, не дав ей опомниться, захлопнул дверь, к которой тут же привалился спиной.

— Писатель! Открой! — с противоположной стороны послышались беспокойные призывы, сопровождающиеся стуком. — Не ходи в туман! Умоляю!

— Я должен, милая, я должен. Не поминай лихом, — прильнув затылком к двери, я смотрел, как через забор, бугрясь и расползаясь по земле, переливается густая белая масса, больше похожая на молоко, чем на туман.

Дождавшись, когда крики и стук прекратятся, я глубоко вдохнул, оторвался от двери и осторожно шагнул в туман. Он становился всё гуще, заливая двор. Туша подвешенного шипомордника растворялась в нём, словно тая. Не прошло и минуты, как вокруг уже не было видно ничего, кроме сплошного тумана. Я моментально потерял ориентир, хотя и знал этот двор, как свои пять пальцев. Выручала лишь плиточная дорожка под ногами, ведущая от дома — к воротам. Именно по ней я и пошёл, медленно, маленькими шажочками, как слепой. Мимо проплыла скамейка, на которой мы совсем недавно сидели. До неё можно было дотянуться, но туман был таким густым, что она выглядела как продолговатое пятно. Ну и туманище. Никогда такого не видел. Даже когда бегал от пауков и неприкаянных, туман был не таким густым. Здесь же просто манная каша, а не туман. Я надеялся, что Райли хватит ума не бежать за мной следом, и постоянно прислушивался — не скрипнула ли дверь позади? Но было очень тихо. Никаких посторонних шумов. Даже звуки шагов словно впитывались толстой туманной ватой.

Ворота возникли передо мной так неожиданно, что я едва не ударился об них головой. Только что впереди ничего не было, кроме седой завесы, и тут вдруг прямо перед носом образовалась ржавая створка, покрытая бугорками шрапнели от экспломака. Щупая её рукой, я стал сдвигаться левее, ища дверь. Отыскал её, и, повернув ручку, шагнул за пределы двора.

Что я делаю? Что мне нужно? Мне необходимо пройти через туман. А как? Куда двигаться? Где из него выход? В какую сторону направляться? Может быть, и не нужно никуда идти, а надо просто стоять на месте, и ждать, когда он сам уйдёт? Я ничего не знаю об этом тумане. Но если я до сих пор жив, значит убивать меня он не собирается. Зачем же мне через него проходить? Это ведь не простой туман. Он что-то прячет от наших глаз. Что-то, или кого-то. Знать бы, где искать? Спереди, сзади, слева, справа — сплошная туманная муть. Нога провалилась вниз, и я чуть не упал. Это всего лишь бордюр. Я сошёл с тротуара на проезжую часть. Нужно быть повнимательнее. С таким ограниченным обзором можно запросто ноги переломать. Дурацкая затея. Дышать всё труднее становится. Вроде не задыхаюсь, а дышать тяжело. И почему-то очень страшно оборачиваться назад. Вдруг филина увижу, как в мультике? Что за чушь? Этот туман меня угнетает. Или наоборот, в нём я чувствую себя раскрепощённее? Давай-ка повторю таблицу умножения… Как в школе. Так-так. Пятью пять? Двадцать пять! Пятью шесть? Э… Двадцать шесть! Пятью семь — двадцать семь! Какая простая таблица. И почему в школе я так долго её зубрил? Наверное, в детстве я был тупой. Я даже не помню, что там было в этой школе. Десять лет проучился, и ни одного дня не могу вспомнить. Точно десять? А может восемь? А может двести семьдесят два? Блин, этот туман реально достал. Дайте мне вентилятор. Дайте мне большой-большой вентилятор! Я его включу, и он раздует весь туман к чёртовой бабушке! Не будет тумана больше. — Я непроизвольно помахал руками, будто отгоняя комаров. — Семью семь — тридцать семь… Лей кислоту поверх воды, а то недолго до беды… Биссектриса — это крыса, которая бегает по углам, и делит угол пополам… Лей кислоту поверх биссектрисы… Семью восемь — двадцать восемь… У фасоли две семядоли. Обстановка в мире нестабильна.

Голова закружилась, и я упал на колени. Запускаем резервный образец девять. Внимание, корректировка. Репликация прервана. Во время загрузки данных возникла системная ошибка. Трижды восемь — сорок восемь. Лей кислоту… У фасоли… Делит угол пополам… Пятью пять… Проект 'Затемнение'… Боже, что со мной? Я с силой влепил себе пощёчину. Боль тут же заглушила поток бреда, вырывающегося из моего подсознания. Оттолкнувшись руками, выпрямил спину и поднялся. Вроде не шатает. Держу равновесие. К чёрту этот туман. К чёрту эти опыты! К чёрту Хо! Возвращаюсь домой. Сейчас же. К чёрту филина! И я развернулся на сто восемьдесят градусов… Или на сто десять? Не знаю. Некогда высчитывать углы. Ведь вокруг нет ни углов, ни стен. Нет и потолка. Даже пол здесь весьма условный. Надо идти назад. Надо искать дом.

341