Тенебрариум - Страница 37

— Всё, грузимся!

Группа потянулась к машине, а я тем временем шустро запрыгнул в кабину, и занял место Ковбоя. Попинав переднее колесо, Робин забрался со стороны водителя.

В зеркало заднего вида я заметил, как Ковбой направился было к кабине, но увидев меня, разочарованно притормозил, после чего тут же был увлечён в салон подоспевшим Тимоном, который по-инерции продолжал приставать к нему с вопросами.

Я облечённо вздохнул, и установив пакет с водкой себе в ноги, устроился в кресле поудобнее. Чувство было такое, словно я школьник, которому посчастливелось занять место за одной партой с самым авторитетным учеником класса.

— Все погрузились? — не оборачиваясь, крикнул водитель.

— Да! Поехали! — отозвались сзади.

ГАЗель завелась, и, подпрыгивая на кочках, попылила дальше, покинув пределы Манзурки. Впереди простиралась дикая, неизведанная земля, полная загадок и невероятных открытий.

ЧАСТЬ-4. СЕЛЬСКИЙ ДУРАЧОК

— А та женщина в курсе нашей поездки? — продолжил я разговор после длительного молчания.

— Какая женщина? — откликнулся Робин, и харкнул в окно.

— Ну, та. Продавщица.

— А-а. Нет, конечно. Ну, в смысле, она думает, что я туристов в тайгу вожу. В дикий лагерь. Правду ей знать вовсе не обязательно.

— Мне показалось, что вы с ней хорошо знакомы.

— Там, в Манзурке, я только с двумя людьми контачу: с ней, и с хозяином магазинчика. Зачем лишнюю молву о себе распускать? Приехал, закупился, уехал. Вот и всё общение.

— Послушай, Робин, мне вот что интересно. Я вижу, что ты стараешься не афишировать наше пребывание в здешних местах. И это понятно. Ведь мы нарушители. Но вместе с этим, ты ничуть не опасаешься меня и моей книги. Напротив, оказываешь существенную помощь. Почему?

— А чего мне опасаться? — Робинзон бросил на меня удивлённый взгляд.

— Да мало ли чего. Я же могу написать потом всё что угодно. Выдать какой-то секрет. Даже если буду описывать всё не буквально. Вдруг я тем самым наведу на тебя подозрение?

— Ну, во-первых, это моя последняя поездка. Больше в Зону я ни ногой. А во-вторых, кто тебе поверит? Ты же не журналист, а писатель. Более того, фантаст. Мало ли что ты нафантазировал. Сейчас таких историй выдают — валом. Поэтому, беспокоиться мне не о чем. А почему помогаю? Ну, мне же тоже хочется увековечиться в истории. Кто я такой? Что обо мне известно? Да ничего. А если ты напишешь про меня, то обо мне узнают, обо мне заговоря-ят! (Он скопировал голос попугая Кеши, и рассмеялся). И хоть я останусь для всех инкогнито, но меня будет радовать мысль, что я всё-таки прославился. Пусть и косвенно.

— Ну, хорошо. Обещаю тебя упомянуть в своей будущей книге. Тем более, что ты действительно занятная личность.

— Ты так думаешь? Ну, спасибо.

— А почему ты больше не хочешь ездить в Зону? Ужесточили охрану?

— Не только из-за этого. Хотя это тоже сильно повлияло. Цену за пропуск даже не удвоили, а утроили! Представляешь? Собираются полностью поменять режим охраны на КПП. Опять новые люди, опять налаживание новых связей. Сущий геморрой. Вроде как вместо полицаев хотят снова вояк туда поставить. А сам город снесут.

— Как снесут? В нём же опасно находиться.

— Не знаю. Скорее всего, учения проведут, для отвода глаз, и разбомбят этот гадюшник к херам собачьим. Давно пора, если честно. Знаешь, Писатель, я тебе скажу без лишней скромности. Меня бы вся эта пропускная волокита не остановила. Я бы всё равно туда пролез, даже если бы кордоны там патрулировались огромными боевыми человекоподобными роботами. Я умею без мыла в задницу влезать. Но поверь, делать там мне больше нечего. Эти игры со смертью реально напрягают. И чем дальше — тем тяжелее. Мне-то чё? Мне больше ничё не надо. Я заработал себе на будущее. Купил дорогую машину, отстроил трёхэтажный коттедж, взял кредит на четырёхкомнатную квартиру, в Иркутске. Почти уже расплатился с ипотекой. Куда мне ещё? Я на жизнь заработал. Детей обеспечил. Мне большего и не надо. В эту поездку я бы и не отправился ни за что, если бы не одно обстоятельство…

— Боюсь спросить, 'какое'.

— Человечек один попросил, — сморщился Робин. — Которому нельзя отказывать. Он мне помог очень хорошо. Отмазал от одного гнилого дела. А взамен попросил об услуге. Кви про кво, так сказать.

— И эта услуга — 'свозить его в Зону'?

— Не его. Просто нужно съездить в Зону, и всё. Не знаю, зачем. Этот человек очень странный, и разбираться в его странностях — себе дороже.

— А до Зоны ещё долго ехать?

— Нет. Немного осталось. Километра три, примерно. Вот, кстати, и наш поворот.

Машина сбросила скорость перед поворотом на узкую, примыкающую дорогу. В глаза тут же бросились знаки 'поворот запрещён', 'проезд запрещён', 'остановка запрещена' и 'опасная зона'. Сама же дорога была перегорожена ржавым металлическим канатом, натянутым между двух покосившихся рельсов, вкопанных в землю. Не обращая внимания на знаки и заграждение, Робин свернул на обочину, и аккуратно проехал между рельсом и пышным кустарником, пошебуршав ветками по борту и стёклам ГАЗели.

Выехав на асфальтированный участок, машина вновь набрала скорость. Я мельком заметил почерневший плакат, с которого взирало устрашающее лицо в противогазе, соседствующее с грозной надписью: 'Вы въезжаете в запретную зону!' Что было написано дальше, я прочесть не успел.

Душу окатил тревожный, но приятный холодок. Моя природная правильность вовсю бунтовала, требуя выскочить из машины, и немедленно покинуть это место, вняв строгим предупреждениям. Но проснувшийся бунтарь-авантюрист тут же заглушил её своим неистовым восторгом. Да, чёрт возьми, всё это правда! Зона действительно существует!