Тенебрариум - Страница 88

— По-моему, ты слишком близко к сердцу всё принимаешь. Лично я вообще не воспринимаю такие фильмы всерьёз. Я просто их не смотрю.

— Я тоже не смотрю. Теперь. А раньше смотрел. И думал, что так всё и должно быть. И из кожи вон лез, чтобы этого достичь.

— И как результаты?

— Хах! Я работаю дизайнером, Писатель. Изо дня в день мне полощут мозг такие вот блатные мажорики, которые ни хрена ничего не умеют, но поставлены свыше, чтобы руководить мной. И эти засранцы строят из себя невероятно крутых художников, учат меня, как и что нужно делать, и регулярно высказывают мне претензии, не упуская возможности лишний раз макнуть меня головой в дерьмо. При этом сами не могут отличить 'Корел' от 'Фотошопа', и умеют только кофе заваривать, да в социальных сетях торчать. А получают в разы больше меня. В разы! Зарплата у меня, конечно, не самая маленькая. Жаловаться грех. Но я, блин, за неё горбачусь как проклятый. И мне ещё постоянно шпильки ввинчивают, что 'мы тебе де-еньги платим, ты должен работать лу-учше!' Суки. А сами ни хрена не работают, а получают по два-три моих оклада. Потому что у них родители, видишь ли, дружат с нашим боссом.

— Я тебя понимаю.

— А у Юльки вообще абзац. Она продавец-консультант в салоне модной одежды. Так там их так гоняют в хвост и в гриву. До такой степени, что она домой приходит просто никакая. По десять-двенадцать часов на ногах. И не дай бог тебе там присесть, или куда-то ненадолго отлучился — тут же санкции, вычеты из зарплаты. А могут и выгнать нафиг. Работай и в выходные, и в проходные. Все чихать хотели на трудовой кодекс. Не нравится — вали. Вот так и живём. Стараемся, лезем по карьерной лестнице, жертвуем личной жизнью ради корпоративных интересов. И чего добились? Мне ещё даже тридцати нет, а я уже зрение посадил. А у Юльки со спиной проблема. И где же наш спорткар? Где роскошная вилла с яхтой? Тю-тю. Всё, на что нам хватает — это съездить куда-нибудь в отпуск. Ждём этого момента как божьей милости. И то, не всегда ещё отпускают. Выбивать у начальства заслуженные отпуска — сродни поединку с драконами. Иногда только две недели дают. Иногда вообще посылают на хутор, бабочек ловить. А нам-то с ней надо взять отпуск одновременно, чтобы вместе куда-то поехать. Понимаешь? Поэтому у нас каждый год целая эпопея. В этом году, к счастью, повезло. Отпустили обоих в одно время. Но это редкий случай.

— И вы каждый год путешествуете?

— Стараемся. Для нас это единственная отдушина. Пока дети не появились. Максимум, что мы можем себе позволить. Остальное уходит на жизнь, на квартиру, на машину, на еду. При этом мы не шикуем, — Ромео вздохнул. — А некоторые и этого себе позволить не могут.

Мне было жаль Ромео. Наверное, даже не столько его, сколько себя. И всех тех, кто на нас похож. Молодых, способных, и… Никому, по большому счёту, не нужных. Работающих непонятно на кого, непонятно зачем. Причём, у меня хотя бы есть в жизни хоть какая-то цель, а для некоторых людей такой целью является обычный отпуск, в который они могут куда-то поехать, и хотя бы раз в год, на пару недель забыть о своей бессмысленной и бесполезной жизни.

Ромео изливал свою душу, время от времени делая рубящие взмахи рукой. В его очках поблёсковало серебристое отражение рассеянного луча. Я не перебивал его.

— Что особенно бесит. Показывают, как он садится такой деловой, раз-раз, и набросал гениальный логотип. И все думают — как это просто, работать дизайнером. И как это весело. И как это прибыльно. А вот хренушки! Ты знаешь, Писатель, по скольку раз мне приходится переделывать один и тот же проект? По пять, по десять! Под конец, перед сдачей, я его уже ненавижу. Он всю душу мне вымотал! Я после него как выжатый лимон. А в кино мне показывают успешного говнюка, который сел, и за пару минут набросал шедевр! И его сразу приняли, и одобрили, и похлопали по плечу — 'молодец, Василий! Хорошо работаешь! Вот тебе премия три штуки баксов — съездий на Кипр! Отдохни, ведь ты та-ак уста-ал'… И они хотят, чтобы я в это поверил. Идиоты.

— Прости меня за бестактность, но зачем ты поехал в Иликтинск? Нервы пощекотать?

— Ну-у, наверное, да.

— А разве в обычной жизни тебе не хватало этой нервотрёпки?

— Там — это другое. Понимаешь, можно сидеть в болоте, держась за паршивенькую берёзку, чтобы совсем не утонуть, а можно пробежаться голышом по саванне, среди крокодилов и бегемотов. Нервы напряжены и там, и там, согласись? Но суть разная. Потому что в первом случае ты медленно умираешь, а во втором — быстро живёшь.

Он замолк. Я вздохнул.

Спать уже не хотелось. Мы разгулялись. Лишь в голове осталась чугунная гирька, слегка давящая на глаза. Потерев веки, я бросил взгляд на дверь, и замер. Что-то мне показалось странным. Я не сразу понял, что именно. А когда до меня дошло, то не сразу обеспокоился. Ведь это было так обычно. Светился дверной глазок.

— Ром.

— Чего? — сосед распрямил спину.

— Глазок светится.

— Какой глазок?

— Дверной. Какой же ещё?

— И что? — Ромео был так увлечён потоком собственных бунтующих мыслей, что тоже не сразу вник в ситуацию.

— Твой прожектор за дверью включился. Так и должно быть?

— Ну-у, он реагирует на движение…

— Я в курсе. Поэтому и спрашиваю. Он может включиться просто так?

— Ну-у…

— Там, за дверью, ведь никого нет? Мы бы услышали, если бы кто-то там ходил, да? Значит прожектор может включаться сам по себе?

— А-а, ну вообще-то да, может. Я помню, что в инструкции к нему что-то такое было написано… Что некоторые факторы могут повлиять на включение…

Глазок погас.

— О, выключился.