Тенебрариум - Страница 241

241

— Это мой дом, — внутри у меня всё сжалось от тоски. — Такое впечатление, что я покинул его лет десять назад. Увижу ли я его снова?

Слёзы подкатили к горлу, и я с трудом удержался, чтобы не распустить нюни. Острый приступ ностальгии, перемешанный со стыдом и страхом, окончательно вымел из моего сознания всякие опьяняющие мысли, о превосходстве мира изгнанников, в котором я уже мечтал поселиться.

— Понимаешь, зачем я тебе это показала? — Райли заглянула в мои глаза. — Ты должен был вспомнить. Должен был понять, ощутить это. То, что отличает вас от нас. Ты должен был вернуться на свой истинный путь, чтобы впредь не забывать, ради чего ты живёшь.

— Ты права, Райли. Я всё понял. Я сделаю всё, чтобы вернуться сюда. В мой мир. В мой дом.

— Ты вернёшься. Всё будет хорошо.

Я сел в кресло, откинув голову назад. Удивительные чувства боролись во мне. Хотелось задержаться здесь подольше, представляя, что уже всё позади, и я дома. Но вместе с этим, я прекрасно понимал, что никакого дома нет. Что всё это — лишь видение. И понимание нереальности происходящего выталкивало меня из этой тёплой, ностальгической обители.

Райли села рядом со мной, втиснувшись, как и прежде. А потом, зевнув, уткнулась носом в моё плечо. И иллюзия пропала. Мы снова сидели в комнате нашего иликтинского коттеджа. Всё вернулось на круги своя. Но мне далеко не сразу удалось выйти из-под впечатления, оставленного погружением в мир изгнанников.

— Ты в порядке? — наконец окликнул я Райли, которая уж больно подозрительно притихла, и не шевелилась.

— Угу, — угукнула она мне в плечо, обдав его тёплым дыханием. — Эти фокусы расходуют столько энергии. Я почти на нуле.

— Это я тебя там задержал. Прости, я не знал, что подобные эксперименты связаны с энергозатратами…

— Нет-нет, всё хорошо. Я быстро восстановлюсь. Зато как славно мы развлеклись, да?

— Да не то слово. Ты просто перевернула все мои представления с ног на голову. Раньше я представлял себе иные миры непременно населёнными какими-то инопланетянами. Всякими чудиками там, большеголовыми, или какими-то монстрами. Но все эти миры, даже самые фантастические, всё равно имели сходство с нашим миром. А тут. Мир чистого сознания. Вообще ни на что не похожий. Послушай, а у тебя не будет проблем из-за того, что ты мне его показала?

— Ну что ты. Нет конечно. То, что я тебе показала — всего лишь симуляция мира изгнанников, вшитая в нашу память наряду с базовыми изначальными знаниями.

— Для чего?

— Чтобы мы помнили, ради чего боремся за свою жизнь. Ради чего ищем Суфир-Акиль. Это своеобразная приманка, которая должна стимулировать наше рвение. А на самом деле я и понятия не имею, каким будет наш мир. Может быть, именно таким. Может быть, ещё лучше. А может и хуже. Не знаю.

– 'Морковка для ослика'…

— У?

— Да это я так. Вспомнил одну картинку про ослика, везущего большую повозку. А возница держит перед собой палку, с которой на верёвке свисает морковка, которая болтается перед глазами у ослика. Тот её видит, и идёт к ней, таща за собой повозку. Так и здесь. Вам показывают вкусную морковку, заставляя тащить на себе тяжеленный груз.

— Интересное сравнение. Я об этом как-то не задумывалась.

— В моём мире бывает нечто подобное. Точно так же, у нас вешают лапшу на уши студентам при поступлении в ВУЗ, расписывая во всех красках, насколько великим и авторитетным является данное учебное заведение, и какие широкие перспективы открываются учащимся, после его завершения. Однако, даже с красный дипломом, выпускник в итоге сталкивается с фактом, что на самом-то деле он на хрен никому не нужен. Без опыта и навыков. Эм… Райли? Ты меня слушаешь вообще?

— У-у, д-да, Писатель, извини. Я уже отключаюсь.

— Тебе нужно поспать.

— Угу. Сейчас, посижу-подремлю.

— Тебе нужно выспаться по-настоящему, а не как обычно — вполглаза.

— Но это, наверное, опасно, — она с тревогой подняла на меня заспанные глаза.

— Почему?

— Не знаю. Просто я никогда ещё не погружалась в глубокий сон. В глубоком сне я потеряю бдительность, не смогу вовремя отреагировать на опасность, и…

— Райли. Здесь нет никаких опасностей.

— Да, возможно. Но всё-таки сомневаюсь. Ведь я не позволяла себе полностью отключать сознание, даже когда была при смерти. Хотя бы одна часть разума должна бодрствовать, чтобы оперативно…

— Давай я буду этой частью? А ты поспишь немного. Хорошо?

— Ты?

— Да. Я же здесь. И я разбужу тебя, при первой же опасности. Но ты должна выспаться по-человечески, а не как обычно — 'тут сплю, тут не сплю'.

— Считаешь, что мне нужно попробовать?

— Уверен.

— Хм. Ну что ж. Пожалуй, в качестве эксперимента, я могу себе позволить…

— Райли, хватит разглагольствовать. Просто спи.

— А ты не уснёшь?

— Нет. Я буду беречь твой сон. Обещаю.

— Но тебе ведь тоже, наверное, хочется поспать…

— Так, ты будешь спать, или нет?

— Буду-буду. Всё, я уже готова отключиться…

— Вот и отключайся. Или тебе нужна колыбельная?

Райли угнездилась поудобнее, положив голову ко мне на грудь, и тяжко вздохнула. Мы немного посидели в полной тишине.

— Писатель?

— Чего?

— А я увижу сон?

— Не знаю. Скорее всего.

— А он будет страшным?

— Надеюсь, что нет. Да даже если и будет, что с того? Это же всего лишь сон. Он безобиден.

— Я… Не подумай, что я боюсь видеть сны… Просто я раньше никогда сама их не видела, а из данных старой хозяйки все сны постирались, чтобы не перегружать память.

— Подумай о чём-нибудь хорошем, и засыпай с этими мыслями. Тогда кошмар вряд ли приснится.

241