Тенебрариум - Страница 244

244

Я отбросил от себя остатки этого кошмара, и они разлетелись в сознании, словно прах. Сколько же ей пришлось пережить.

Выпив немного воды, и слегка протерев лицо, я опять лёг на кровать, с тяжёлыми думами. Найду ли я в себе мужество повторить хотя бы малую толику её подвига? Или же я обречён быть зависимым иждивенцем? Неприятные мысли. Нужно отойти от них. Нужно выспаться.

— Писатель, Писатель, мой друг, — человек в чёрном костюме и чёрных очках прохаживался по кабинету. — Что-то давно мы с тобой не общались.

— Вы кто?

— Вот. Ты даже перестал меня узнавать.

— Хо?

— Можно Хо, можно, Евгений. Сейчас я в облике одного из своих старых друзей, чтобы тебе было приятнее со мной общаться.

— Хватит ходить вокруг да около, — я присел на пухлый кожаный диван. — Мне нужны ответы. Немедленно.

— Ты пишешь книгу, — это был уже не вопрос, а как будто бы констатация.

— К чёрту книгу! Я скоро проснусь, и опять ничего не узнаю. Какой смысл тебе выходить со мной на связь, если толку от нашего общения ровным счётом никакого?

— С чего ты это взял? — Евгений пожал плечами. — По мне, так всё у нас хорошо.

— Мне нужны подсказки. Нужна помощь. А ты всё время твердишь о какой-то ерунде. О какой-то ненаписанной книге, о тумане… Ты специально хочешь меня запутать? Какой в этом смысл? Какая польза? Возможно, ты знаешь всё. Но я-то не знаю ничего! Я даже не уверен, в одном ли измерении существую? Что это за глюки у меня были в 'Детском мире'? Что за голоса в голове? Они как будто бы управляли мной. Это и есть проект 'Затемнение'?

— Я понятия не имею, что за вздор ты сейчас мелешь. Кто тобой управляет? Какой 'Детский мир'? Писатель, ты не заболел?

— Я схожу с ума. Верно? Или уже сошёл.

— Ну что ты. Твой разум ценен. И его берегут.

— Кто?!

— И я в том числе.

— Зачем? Зачем я вам? Кто вы? Отпустите меня домой, пожалуйста. Ну что я вам сделал?

— Ты важен для нас, Писатель. Ты важен для человечества.

— А вы меня спросили о том, хочу ли я в этом участвовать?!

— Это было нецелесообразно.

— Ну конечно. Я же для вас опытный образец. Лабораторная мышь.

— Мышь? Ну что ты. Разве я стану возиться с какой-то мышью? Нет. Ты — почётный курьер.

— Кто? Да что за бред?! Меня всё это достало. Я хочу домой.

— Всему своё время.

— Ты опять ничего не объясняешь. Ты никогда ничего не объясняешь!

— А что тебе нужно объяснить?

— Да хотя бы все эти дурацкие сны! Они ведь что-то значат?!

— Ну, давай попробуем. Что ты видел?

— Например, тот корабль… Или самолёт… Или что это было, не знаю. Груда обломков. Два трупа в кабине и какой-то старик, несущий околесицу…

— Это действительно любопытный факт. 'Одалиска' всё-таки успела вырваться из вихревого коллапса, вызванного уничтожением Тейлор Тауна. Парадоксально. Чувствую, что без вмешательства Лиши тут не обошлось, но увы. У экипажа не было шансов. Печально, но факт. Отважные были ребята. Пользовались моим искренним уважением. А погибли по собственной дури. Не нужно было им возвращаться туда. Впрочем, какая теперь разница? Всё это дело прошлого, от которого ни мне, ни тем более тебе, прока нет никакого.

— Тогда зачем мне это показали?

— Никто тебе ничего не показывал. Это был всего лишь случайный осколок моих воспоминаний, увиденный тобой во время неудачной синхронизации. Забудь об этом.

— Хорошо. Значит и те невесты — тоже всего лишь твоё воспоминание?

— Какие невесты? — Евгения аж затрясло от неожиданно нахлынувшего волнения. — Ты о чём, Писатель? Какие невесты?

Комната начала тускнеть, искажаться, и я почувствовал, как меня вытягивает из этого полусна-полувидения.

— Ты видел невест?! — вопил мне в след расплывающийся чёрный силуэт Хо. — Сколько их было?! Ты видел её?!

Я открыл глаза и прищурился от утреннего света. Чёрная глубина где-то в самом центре сознания, словно мощный пылесос, втянула в себя остатки этого малопонятного сновидения, вместе с последними криками Хо. Интересно, что его так взволновало? Какую загадку таили эти невесты? А, ладно, к чёрту всю эту муть. Нужно вставать. Впереди ещё масса дел.

*****

— Значит, говоришь, суперспособности? — Райли попинала ботинком груду из осколков кирпичей, наваленных возле развалившегося забора.

— Они самые, — весь в предвкушении ответил я.

— Ну что ж. Сам напросился, — она вынула из нагрудного кармана маленькую табакерку, и открыла её передо мной.

Внутри перекатывались бурые шарики, похожие на пластилин.

— И что это такое? Хотя не отвечай. Я и сам знаю. Ай-талук, верно? Тот, что ты вымачивала три недели, потом сушила, и с чем-то смешивала?

— Правильно. Возьми один шарик, и разжуй. Но не проглатывай!

— И что будет? — я выбрал самый крупный и положил себе в рот.

— Пока не знаю. Надеюсь, выживешь… Шучу.

— Не вкусно, — пожевав 'пластилин', констатировал я. — Но и не отвратительно. Ай-талук, гасящий избыточную энергию — более мерзок на вкус.

— Жуй-жуй. Хорошенько.

— Что должно произойти-то?

— Сейчас почувствуешь.

Когда первые порции ай-талука, перемешанного со слюной, упали в мой желудок, я действительно начал что-то ощущать. Сначала поднялась температура. Стало тепло, затем жарко. Выступил пот на лбу и на спине. Потом мне показалось, что не хватает воздуха, и я начал дышать интенсивнее.

— Ну как? — спросила Райли.

— Что-то действительно происходит. Но пока не могу понять, что.

— Продолжай жевать.

В ушах зашумело. Виски начали пульсировать. И только тут я заметил, что у меня участилось сердцебиение. 'Участилось' — это слабо сказано. Сердце колотилось как сумасшедшее.

244