Тенебрариум - Страница 263

263

— И я не шучу. Открой глаза, посмотри на него.

— Не-ет, не буду! И не проси! Фу, мерзость, — я всё-таки приоткрыл один глаз, увидел паука перед своим носом, и вновь зажмурился, отвернувшись в другую сторону. — Уа-а-ай-и! Да убери ты его! Зачем ты это делаешь?!

Даже несмотря на то, что от паука меня отделяло стекло банки, мне всё равно было дурно от его близости.

— Я хочу немного рассказать тебе о пауках.

— Ладно, о`кей, мне будет интересно послушать твою лекцию, но только сначала убери подальше эту хрень!

— Пауки, размером меньше неокониса, то есть, подавляющее большинство видов, охотятся исключительно на существ меньших, или равных им по величине. Для этого паука ты, как жертва, абсолютно неинтересен. Скорее всего, он тебя и за живое существо-то не воспринимает. Ведь ты слишком большой.

— Он тоже немаленький.

— Это волнистый паук. Я специально поймала его, потому что он напоминает пауков из твоего мира.

— Да у нас таких здоровенных отродясь не водилось. Разве что, где-нибудь в Южной Америке. Какой-нибудь птицеед. Бр-р-р!

— Не важно. Суть в том, что убивать тебя он не хочет. И ты должен это запомнить.

— Ну не хочет, и не хочет! А я его видеть не хочу! Он ядовитый?

— Ядовитый.

— Замечательно. И ты мне его суёшь под нос…

— Он же в банке.

— Ну и что?! Всё равно противно.

— Привыкай. Пауки — неотъемлемая часть нашего мира. Только понимая их природу, ты сможешь выживать среди них. Как я уже сказала, паук небольших размеров никогда не нападёт на тебя просто так. Но он непременно набросится, защищая свою жизнь. Если ты наступишь на него, неудачно прижмёшь, или стряхнёшь. Тогда да — укус неминуем. Паника, резкие движения при встрече с пауком — лишь ухудшают ситуацию. Ты должен понять, что пауку неприятности не нужны так же, как и тебе. Если вы встретились, то должны спокойно разойтись, не причиняя друг другу беспокойств.

— Да я пауков терпеть не могу! Я их ненавижу! У меня не может быть с ними никакого взаимопонимания!

— Это плохо. Значит надо избавлять тебя от этого отношения.

— Что ты хочешь этим сказать? Что ты делаешь? Не-ет, ты ведь не сделаешь этого? Ты ведь это несерьёзно? Нет, Тинка, нет! Не надо! Не переворачивай банку! Давай поговорим об этом! Давай… А-а-а-а!!!

— Прости, Писатель, но так надо, — с этими словами, Тинка сдвинулась назад, к моим коленям, окончательно прижав ноги, а потом медленно перевернула банку прямо на мой голый живот.

Паук мягко плюхнулся мне на пупок, и заметался, скользя лапками по стенкам банки. Это было щекотно и невероятно… Невероятно отвратительно!!!

Я заорал благим матом, и задёргался как сумасшедший. Но Тинка твёрдо прижимала банку к моему животу. Когда истерика немного поутихла, а паук в банке застыл на одном месте, не раздражая меня, девочка как ни в чём не бывало, спросила:

— Ну что, живой?

— Ма-ама, — выл я, сотрясаясь в нервозных корчах. — Мамочка, Господи, ы-ы-ы-ы! Ка-ак же отвратительно… Фу!!! Что ты творишь? Он же меня укусит!

— Не укусит. Но это только пока. А вот сейчас мы перейдём ко второй фазе испытания.

— Чёрт, да мне и первой хватило! Давай, заканчивай уже!

— Сейчас, Писатель, ты должен полностью собраться и расслабиться.

— Расслабиться? Издеваешься?!

— Когда я его выпущу — не дёргайся. Не провоцируй его. Лежи спокойно. Сейчас, попав в ограниченное пространство, паук испытывает стресс. Он обеспокоен и готов сражаться за свою жизнь. Любое неверное движение может быть воспринято им как угроза. Не шевелись. Дай ему почувствовать себя на свободе.

— Что? Не-ет! Не выпускай его!!!

Тинка слезла с моих ног, и приподняла банку. Оказавшись на свободе, паук резко сдвинулся немного в сторону, и замер, словно не веря, что выбрался из западни. Всё, что мне оставалось, это материть Тинку, обливаясь литрами пота. Труднее всего было не задрыгать освободившимися ногами. Остатками здравого смысла я понимал, что с ядовитым пауком шутки плохи.

— Не думай о пауке, — дождавшись, когда я нарычусь, прошептала Тина мне на ухо. — Ведь ты же дерево… Камень. Не забыл? Какая разница, что по тебе ползает? Нет никакого паука. Представь, что это какой-то безобидный зверёк, который совсем не выглядит как паук.

Какой там! В моей голове царил полный хаос. От ужаса и шока я с трудом себя контролировал. Хорошо, что паучище не стал сразу ползать по мне, иначе я бы, наверное, спятил. Но он какое-то время просто сидел на одном месте, и даже не шевелился, словно давая мне успокоиться и прийти в себя. Постепенно, на смену панике начал приходить здравый анализ ситуации. Паук не причинял мне вреда, и, по ощущениям, вообще напоминал моток шёлковых ниток, или варежку. Если на него не смотреть, то мириться с ним можно вполне терпимо. Именно в эти мучительные минуты мне и стало понятно, что неприятен не сам паук, а просто его вид, и осознание, что он сидит на мне. Если постараться отвлечься от этого осознания, то и отвращение постепенно отпадает. А вместе с ним и страх. Было очень трудно использовать рекомендованный самообман, заставляя себя думать, что вместо паука на мне сидит, ну, к примеру, хомячок. Зато у меня сразу получилось представить паука искусственным. Его неподвижность этому способствовала. Когда я начал убеждать себя, что это всего лишь игрушка, нервные судороги прекратились.

Тем не менее, всякий раз, когда ко мне возвращалось понимание, что он настоящий, меня опять начинало корёжить от страха. Дело совсем ухудшилось, когда этот восьминогий гад пополз по мне. Я был бы ему очень благодарен, если бы он просто слез с меня, но эта сволочь поползла прямо к моей к шее. Ещё раз повторюсь, что на ощупь паук не был неприятен. Он был сухим, ворсистым и немного щекотным. Его вполне можно было терепть, если только не вспоминать, что это гнусная, ядовитая тварь.

263