Тенебрариум - Страница 351

351

Я вновь вернулся в детство. В ту пору, когда нет никаких серьёзных забот и ответственности, когда голова забита всякой увлекательной ерундой, а мир воспринимается безразмерным, добрым и полным чудес. Каждая мелочь способна вызвать неописуемый восторг, и всё измеряется какими-то простыми, мультяшными категориями. И горя не существует, и смерти не существует, и окружающие краски ярче, чем обычно.

Девушка с белыми как снег волосами, в лёгком, немного прозрачном платье, будто сотканном из тончайшей паутины, босиком ступала по узкой тропинке, и её стройные ножки гладила мягкая трава. На голове красавицы надет свежесплетённый венок. Откуда она появилась? Какая разница. Одной лишь своей походкой и завораживающими движениями эта нимфа способна пленить несчастное сердце. До чего же хороша. Её неотразимая, божественная красота будит внутри меня незабываемые чувства — совершенно не пошлые, наивные, практически детские. Словно я вдруг увидел ангела. То самое ощущение, когда испытываешь удовольствие и счастье от одного лишь созерцания. Нетипичное для нашего грубого, развращённого мира, в котором все привыкли брать и овладевать, не думая о том, что сорванный цветок быстро теряет свою красоту. Как можно быть такими чёрствыми?

С улыбкой я поглядывал на небо, и мне казалось, что по нему плывут волшебные парусники. Попутный ветер развивает их флаги и щедро наполняет ветрила. Где-то вдали играет свирель. А девушка всё удаляется по тропинке, играя с кружащимися вокруг неё бабочками. Мне бы пойти за ней. Но я не готов. Не хочу её преследовать, боясь напугать своим диким видом. По сравнению с ней я выглядел чудовищем, зловонно смердящим на фоне её благоухания. Лучше понаблюдаю за ней издали, как уродливый Квазимодо за прекрасной Эсмеральдой. И порадуюсь немного этому удивительному образу.

Всё было прекрасно. Вот только рюкзак отягощал мои плечи. Тянул назад. Туда, куда я не желал возвращаться. Неслучайно я сравнил себя со звонарём Нотр-Дама. Ведь моя тяжёлая и громоздкая ноша сгибала меня, словно проклятый горб. Нужно было сбросить его. Навсегда. Оставить позади это последнее напоминание о городе-призраке. Выберу местечко поудобнее, где мало травы, положу его на землю, сяду сверху, и ещё немного помечтаю. С этими мыслями я обернулся, сделал несколько шагов, выискивая подходящую прогалину, и онемел, увидев свой пыльный, пожелтевший от времени рюкзак, лежащий на заросшем мхом асфальте, возле небольшой груды костей. Моих костей, присыпанных пылью и пожухшими листьями. Сколько же лет прошло? Пять? Десять? А может быть сто?

— Нет, — попятился я от этого страшного места. — Не верю. Это неправда. Это иллюзия.

Ничего уже не вернуть. И никто о тебе не заплачет. Тебя уже нет. И не будет больше никогда.

— Не надо. Пожалуйста. Я хочу выбраться!

Тут я вспомнил и про свой путь, и про своих спутников, и про свою бессмысленно потерянную жизнь. Но было уже слишком поздно. Ничего уже не вернуть. И никто обо мне не заплачет. Я опоздал на тысячу лет…

— Ситуационный анализ.

Чёрт… Что со мной? Где я? Откуда столько света?

— Внимание, блок 9 активирован. Производится загрузка данных.

— Это последний, — на смену компьютерному голосу пришёл голос человеческий. — Мы сильно рискуем.

— Всё в порядке. За время тестирования предыдущих образцов было собрано достаточно необходимого материала. Он станет лучшим.

— Да, но при этом он изменится окончательно. В попытках доработать и усовершенствовать, мы лишаем его главного. Той самой основы, на которой строился весь наш эксперимент.

— Пока ещё рано делать выводы. Дадим ему шанс.

В голове на секунду вспыхнула картинка из моих воспоминаний.

— Трудости нам даются Всевищним, щтоби ми их прэадалэвали. Щтоби ми баролыса. Жизн — ест барба, — произнёс кавказец из поезда, и тут же исчез в ослепительном свете.

— Кластер пять первого регистра успешно инсталлирован, — произнёс компьютер.

— Нейросенсорика активна, — обеспокоенно заметил человек. — Он опять нас слышит. Придётся стирать нулевой сегмент.

— Нельзя, — ответил другой. — На этом этапе удаление нулевого сегмента чревато полным отказом остального блока. Пускай слушает. Когда-нибудь, он всё равно узнает правду.

— И всё-таки я сделаю ему успокоительное. Пусть поплавает в фоновых галлюцинациях, пока загрузка не завершилась.

— Сейчас станет вообще замечательно, — возникла передо мной Райли в газовой маске.

Из масочного стекла мне в лицо ударил сноп света, и я вновь ослеп.

— Кластер три второго регистра успешно инсталлирован…

— Что там с континуумом? — человек обратился к ещё одному невидимке, присутствующему рядом и доселе молчавшему.

— Пока нет. Продолжаю искать.

— Торопись. У нас на подходе четвёртый регистр.

— Этот процесс от меня не зависит. Пригодных переменных просто нет. Все его вариации гибнут.

— Ищи дальше.

— Глупый, дерзкий примат, — вынырнула из света перекошенная харя Грязного Гарри и вновь утонула.

— Кластер четыре…

Там станет счастлива она,

И, наконец, обручена, в своём придуманном раю.

Что со мной происходит? Вокруг то и дело всплывали какие-то лица, сменяющие друг друга. Проносились мимолётные события, то ли из прошлого, то ли из будущего. Звучали голоса и песни. Я ничего не понимал.

— Есть! Нашёл подходящий континуум! Координаты 63037-57083 вариационный сектор 27-F-80.

— Отлично! Писатель? Писатель, ты меня слышишь? Иди на звезду!

— На какую звезду. Я не понимаю.

— Представь, что впереди светит твоя путеводная звезда, — вдруг заговорил в моей голове голос Гудвина. — Пусть она маленькая и с трудом просматривается, но ты должен идти к ней несмотря ни на что.

351