Тенебрариум - Страница 39

— Кто в группе риска, как думаешь?

— В первую очередь этот, болтун. Ну, который в штанах модели 'обосрался и иду'. Димон, кажется.

— Тимон, — поправил я. — Он говорил, что профессиональный экстремал.

— Видал я таких экстремалов. Только языком молоть и горазды. Подобных выпендрёжников Зона проглатывает в первую очередь. Если парень не остепенится, то он обречён.

— Может с ним ещё раз поговорить?

— Хочешь — поговори. По мне, так только время даром потеряешь. Такие люди не вразумляются, пока лично по соплям не получат. Ты его только раззадоришь своими предупреждениями. Да расслабься ты, мастер пера, успокойся. Глядишь, ещё и окажется, что наш сорвиголова — крутой только на словах, а как увидит зоновские приколы, так сразу и обделается. Станет смирным, как овечка.

— Надеюсь.

— Вот америкосы — действительно проблема.

— Они англичане.

— Да пофигу. Буржуи — они буржуи и есть. Да ещё и этот к ним привязался — борцун за чистую экологию.

— А что с ними не так?

— Они идейные. Безопасность природы для них важнее, чем своя собственная. Чувство самосохранения у таких товарищей развито плохо. Для них главное — борьба. Если они потащились сюда, значит, действительно настроены серьёзно. У меня уже были проблемы с иностранцами. И довольно серьёзные. Поэтому та сладкая буржуйская парочка меня основательно напрягает.

— А Зелёный?

— На этого мне наплевать. Главное, чтобы он англичашек спонтолыги не сбил, и не потащил их за собой куда не надо. Сам пусть лезет куда хочет. Мало ли у нас в стране каждый день людей пропадает? А иностранные граждане должны остаться невредимыми. Потому что международными разборками я уже сыт по горло.

— Что, были прецеденты?

— Были. Лягушатник один подставил, ни дна бы ему не покрышки. Потом его родственнички шум подняли. Стали под меня копать. Взялись серьёзно, основательно. Видимо, связи у них хорошие были. Но у меня они оказались лучше. Отбрыкался. Теперь вот последнюю ходку сделаю, и всё — на дно. Главное, ничего не запороть. За иностранцами буду следить в оба.

— Девчонка, вроде бы, наполовину русская.

— Значит не всё так плохо, — Робин рассмеялся.

Предупредительные знаки стали появляться всё чаще, и я догадался, что мы подъезжаем к границе Зоны. Кроме, собственно, угрожающих знаков, типа 'Охрана стреляет без предупреждения', ничего необычного округа в себе не таила. Просто небольшой лесок, с пролегающей через него дорогой, отороченной кустами.

— Когда подъедем к КПП… Слышите?! Алё! — Робин обращался уже ко всем пассажирам. — Когда подъедем к КПП, из машины не вылазьте. Сидите на своих местах, как мышки. Даже если попросят выйти — делайте это только с моего разрешения. Все вопросы буду решать я, так что проблем возникнуть не должно.

Не успел он договорить, как впереди показались окрашенные в камуфляж кубические постройки контрольно-пропускного пункта, с прожекторами на крышах. Дорогу преграждал полосатый шлагбаум. На самой же дороге были разложены металлические шипы, вдоль которых прохаживались полицейские с автоматами АКСу через плечо. Из кустов, возле дороги, высовывалось зелёное рыло бронетранспортёра, с надписью 'ПОЛИЦИЯ' и номером на борту.

Заметив приближающуюся машину, автоматчики остановились, посреди дороги, и замерли в ожидании. Даже на почтенном расстоянии, я ощущал на себе их пристальные взгляды.

— Не переживай, — увидев, что я медленно вжимаюсь в сиденье, Робин немного меня приободрил. — Нормально всё. Стрелять не начали — это уже добрый знак. Значит прорвёмся. Да успокойся, Писатель, шучу я! Сегодня должен один правильный дядька дежурить. Он нас пропустит. У меня всё схвачено, законопачено.

— А если этого дядьки вдруг на месте не окажется?

— Ну тогда мы попали, — Робин улыбнулся.

Один из полицейских вышел вперёд, и, преграждая дорогу, сделал нам знак 'остановиться'. ГАЗель сбавила ход, а затем встала, скрипнув тормозами. Полицейские не спеша приблизились. Тот, что нам сигнализировал, зашёл со стороны водителя.

— Заглуши двигатель!

Робин послушно заглушил мотор, и поздоровался:

— Здоров!

— Гражданин водитель, Вы нарушили границу охраняемой территории. Вы разве не видели знаки — 'Опасная зона' и 'Въезд запрещён'?

— Да хорош, что ли, прикалываться!

— Это что за разговоры? Совсем страх потерял, Макс? Почву под ногами почувствовал? Так я тебя быстро научу вежливости, — полицейский постучал ладонью по своему автомату, а потом вдруг широко улыбнулся, и ответил на рукопожатие Робина.

Я облегчённо вздохнул. 'Наезд' вооружённого полицейского был обычной бравадой.

— Чё ты злой-то такой сегодня, Кирюх? — Робинзон вылез из машины.

— А ты хочешь, чтобы я перед нарушителями реверансы крутил? Наглая твоя морда.

— Да хватит тебе пальцы гнуть. Палыч где?

— Сейчас, погодь, — полицейский вынул рацию из разгрузки, и отвернувшись, что-то в неё пробормотал. Рация нечленораздельно крякнула в ответ.

Второй полицейский, тем временем, вальяжно прошёлся вокруг ГАЗели, и внимательно осмотрел сидящих в ней людей со всех сторон. Мне было немного не по себе, даже не смотря на то, что Робин, вроде бы, держал всё под контролем.

Дверь утыканной антеннами камуфлированной времянки открылась, и появился начальник контрольно-пропускного пункта. Им оказался полный, розовощёкий мужчина с усами, как у Тараса Бульбы. Типичный хохол, только без чуба. Бодро семеня в нашу сторону, он на ходу доедал объёмистый бутерброд с салом. Очевидно, наш приезд оторвал его от трапезы.

— Приятного аппетита, Палыч, — Робин протянул руку.