Тенебрариум - Страница 470

470

— Я бы хотела тебе обещать, но мне самой в это слабо верится.

— А ты постарайся. Писателю нужна такая как ты. Не только здесь, в городе, но и там, за его пределами. Вряд ли он там такую себе найдёт. А мне это принципиально.

— Но почему?

— Потому что я хочу, чтобы он был счастлив. А счастлив он будет только с тобой.

— Ну ты и болтушка, — Райли улыбнулась. — Ладно. Мы постараемся выбраться вместе.

— Спасибо… А к тебе, Писатель, у меня осталась лишь одна просьба. Может быть, глупая, но… Мне бы хотелось, чтобы ты её исполнил.

— Всё, что только попросишь, Тин, всё, что только попросишь, — ответил я.

— Когда окажешься дома… Когда вернёшься к своей обычной жизни. У тебя всё будет хорошо. Дела наладятся. Ты обязательно заведёшь семью, и у тебя появится ребёнок…

— Минутку. Не ты ли мне говорила, что у меня не будет детей? — забыв о том, что Райли нас тоже слушает, нечаянно проболтался я.

— Ты меня невнимательно слушал. Я сказала, что у тебя 'не будет своих детей'. Ты сможешь стать отцом, но лишь одного ребёнка. Очень необычного ребёнка. Но хорошего. Это будет девочка. И я хочу, чтобы ты назвал её 'Тиной', в честь меня. Обещаешь?

— Ну, хорошо, — поражённый такими пророчествами, ответил я, всё ещё думая, что это лишь предсмертный бред. — Обещаю.

— Спасибо большое, — Тина закрыла глаза.

— Тинка, не уходи. Не оставляй нас.

— С вами было здорово, ребята, — прошептала она из последних сил. — Вы — мои лучшие друзья. Не будем прощаться. Скажем… 'До свидания'…

Рука обмякла. Щёки девочки начали покрываться синевой. Веки почернели.

— Тина? — тихонько произнёс я.

— Она умерла, — Райли погладила меня по плечу, затем, склонившись над Тинкой, поцеловала её в лоб, и оставила на лице малышки пару капель скатившихся слёз.

Мы похоронили Тину неподалёку от того места, где она погибла. Потратили на это драгоценный час, но иначе мы не могли. Время нам сэкономила яма, выкопанная кем-то ещё до катастрофы, видимо, для ремонта прохудившейся трубы. Засыпав тело землёй, мы положили сверху тяжёлый кусок плиты, и немного постояли, не произнося никаких траурных эпитафий. Просто ничто не лезло в голову. Боль и грусть разрывали мою душу, и было тошно что-то говорить. Тем более, о Тинке. Я всё ещё не верил, и не хотел верить в то, что её с нами нет. Ну а Райли просто не привыкла к подобным традициям. Она никогда никого не хоронила, да и Тинку, наверное, хоронить не собиралась, пойдя на этот шаг исключительно ради меня. Но всё-таки ей тоже было грустно. Некогда чёрствая изгнанница Z-345/7-37 субкод 2 окончательно очеловечилась.

Потеря такой замечательной подруги, как Тинкербелл, конечно же стала для меня неожиданным ударом. Её горечь ещё долго будет томить меня. Пока её не заглушит тоска от ещё одной нелёгкой потери, которая произойдёт чуть позже. До того момента, вспоминая о Тинке, я украдкой проглатывал слёзы, укоряя себя, что не смог предотвратить её трагическую гибель. Но что удивительно, всякий раз когда я погружался в трясину болезненных воспоминаний, меня что-то выталкивало наружу. И это была не ярость спящего во мне Хо. Это было что-то очень тёплое и живое, будто мягкий котёнок, мурлыкающий где-то внутри меня. Я до сих пор не знаю точно, что именно Тинка передала мне, но у меня появилось стойкое ощущение, будто бы она поселилась внутри меня, стала моей частью. Она всё ещё живая. Её продолжение во мне. И она обязательно вернётся, когда придёт её время. Эти мысли меня успокаивали. Даже сейчас, когда я пишу эти строчки, они меня греют. Я чувствую, что Тина сейчас со мной…

Я прошу у своих читателей прощения за то, что отвлёкся на эти, наверное, бессмысленные размышления, вместо того, чтобы поскорее перейти к описанию действительно значимого и интересного события — встрече с легендарным и поистине нереальным существом, замурованным в одном из помещений заброшенный школы. Но думаю, что вам будет не менее любопытно, как же я прошёл 'Сепаратор'? Мне и самому непонятно, как я его прошёл. То, что я увидел под его воздействием, кажется, не имеет никакого смысла, как и вся чехарда моих предыдущих снов и видений. Однако же, я должен описать это, хотя бы ради того, чтобы из общего, пусть и непонятного, абстрактного паззла, не выпал, возможно, важнейший фрагмент, который, я надеюсь, сможет помочь чьему-то более пытливому уму, пролить свет на общую картину происходящей вокруг меня фантасмагории.

Двигались мы, как обычно, петляя, иногда срезая путь через дворы и перелезая по крышам старых гаражей. Долго не разговаривали. Я не хотел заводить разговор, зная, что он обязетально выйдет на Тинку, а мне сейчас напротив — хотелось поменьше думать об этой трагедии, дабы не отвлекаться и настроиться на грядущее испытание. Но и молчание не помогало, а наоборот, добавляло уныния. Первой не выдержала Райли. Остановившись в очередной ничем не примечательной точке, чтобы осмотреться, она, как бы невзначай, спросила.

— Так вот, значит, кто шёл за нами по пятам от самых ворот. Это была Тина. Ни за что бы не подумала, что она способна на такой поступок. Интересно, что она имела в виду, когда сказала про детей?

— Не знаю. Она мне что-то говорила об этом, ещё в Апологетике, но я ничего не понял.

— Её всегда было трудно понять. Что ж, теперь она унесла все свои секреты в могилу.

— А кто из нападавших был тем самым Доро? — перевёл я разговор на другую тему.

— Наверное тот, у кого была самая хорошая экипировка.

— Тот, кого Тинка завалила? А я принял его за преторианца.

— Может он и был преторианцем. Может быть Доро уже убили джамбли. Я не знаю, как он выглядит. Поэтому, какая разница? Мы их добили. С Фюриэль причитается.

470