Тенебрариум - Страница 484

484

— О-о-о. Даркен Хо просит у меня помощи? Где бы записать? Я польщена. И чем же тебе помочь?

— Выпусти меня из Тенебрариума. Большего я не прошу. Ты сама сказала, что я изменилось. Больше я не представляю угрозы. Я просто хочу пожить ещё немного. На свободе.

— Отпустить самое опасное и неуправляемое существо в этом сегментуме Вселенной? Хо, ты просишь почти невозможное. Сколько раз я давала тебе шанс? А потом приходилось об этом жалеть. Где гарантии, что ты не продолжишь путаться у меня под ногами?

— Нет никаких гарантий, Лиша. Ты видишь меня? Я смиренно склоняюсь перед тобой. И жду мудрого решения. Как ты поступишь — так тому и быть.

— Проклятое ты ничтожество… Грязь с моих подошв, — Ал Хезид вытянула руку в сторону моего лица, сжала пальцы и потянула к себе.

Ощущение было таким, будто бы она просунула всю пятерную мне через рот — до самой утробы, загребла разом все потроха и начала их вытягивать наружу. Боль была адской. Ал Хезид вытягивала Хо из меня, как крысу из банки, а оно в панике цеплялось за моё нутро когтями и зубами.

Увидев, как я корчусь, Райли приподнялась, и бросилась на Высшую. Та простёрла к ней другую руку, и, перевернув кисть ладонью к земле, опустила её вниз, отчего моя подруга распласталась на земле, словно её придавило невидимым, тяжеленным валуном.

Ещё немного и я бы потерял рассудок, не выдержав эту пытку. Но вдруг она сжалилась надо мной, развернув руку и сделав жест, будто бы заталкивает что-то обратно. Я почувствовал, как упирающееся Хо колючим комком провалилось куда-то глубоко-глубоко, и затихло там, свернувшись и съёжившись до самых ничтожных размеров. Как только это произошло, ко мне вернулся контроль над собственным телом. Едва не растянувшись на земле, я удержался на трясущихся руках и как ребёнок зарыдал от боли и страха.

— Прости меня, лучезарная Ал Хезид, — умолял я. — Прости… Прости меня… За то, что не верил. За то, что уронил твою капсулу. Я не хотел. Прости меня. Сжалься.

— Какой забавный экземплярчик, — добрым голосом ответила Высшая. — Так ты — Писатель? Тебе не нужно извиняться. Это ты меня прости. Я говорила не с тобой, а с той гнусной тварью, что сидит в тебе. Не бойся меня. Посмотри на меня, я совсем не страшная. Посмотри.

— Я боюсь. Мне так больно, когда я смотрю на тебя.

— Никакой боли. Обещаю. Ты не веришь слову сальвификария?

— Верю, — я осторожно поднял голову. — О, господи… Ты… Ты прекрасна.

Облик Ал Хезид преобразился на моих глазах. Силовая броня трансформировалась в красивое, воздушное платье. Жгучие протуберанцы её короны исчезли. Вместо них появился платиновый венец. А лицо, из страшного светящегося сгустка превратилось в обычное, человеческое и такое обворожительное, что всяческий страх тут же покинул мою душу. Ал Хезид пленила меня своим обаянием. Я тут же забыл о смятинии и ужасе, и тянулся к ней, как к кумиру. Боль исчезла. Теперь я чувствовал лишь радость и эйфорию. Ради Ал Хезид я был готов вывернуться наизнанку. Я был готов вырвать сердце из груди и подарить ей, за одну лишь ангельскую улыбку. Это была любовь помноженная на любовь. Как если смешать кровную любовь сына к своей матери с любовью отца к своему ребёнку. Это было чудо.

— Вот видишь. Я совсем не страшная, — улыбнулась она.

— Ты — ангел. Ты — настоящий ангел. Теперь я понимаю, за что тебе посвятили гимн.

— Ты о нём знаешь? Мне приятно. Увы, я так и не услышала его окончания…

— Я его знаю. Я знаю, чем он заканчивается!

— Правда? Старик всё-таки успел дописать его до конца?

— Только позволь. И я прочту его тебе.

– 'Там пепел с крыльев сможешь сдуть. Там ждёт награда за плоды твоих усилий', -произнесла Высшая. — А что за награда — я не знаю.

– 'Закончишь песню ты свою, когда окажешься в раю', -прочёл я последние строчки гимна. — 'И обретёшь покой в ветвях Иггдрасили'.

— И обрету покой в ветвях Иггдрасили, — кивула Ал Хезид. — Это то, о чём я мечтала. Обрести покой, в кроне Великого Древа. Долгожданное воссоединение с Высшим Разумом. Когда придёт моё время. Но это будет потом. Не сейчас.

Её рука прикаснулась к моей заросшей щеке, согрев её приятным, ласковым теплом.

— Скажи мне, Писатель, — заглядывая мне в глаза, вкрадчиво спросила она. — Каково это, нести внутри себя то, что ты принял?

— Это тяжело, — ловя цветочный аромат её дыхания, признался я. — Очень тяжело.

— Терпи. И за терпение тебе воздастся. Если Хо до сих пор не повредило тебя, значит оно действительно изменилось и, возможно, имеет право на последний шанс.

— Ал Хезид, молю, избавь меня от мучений. Я так устал. Забери меня с собой.

— Обязательно. Но это сделаю уже не я. И не сейчас. Я не твоя хранительница, — она взглянула на Райли. — К тому же, я смотрю, тебя есть кому охранять. И она справляется с этой задачей не хуже меня. А мне пора уходить. Надо наверстать упущенное. Мой старый друг выбрал неправильную тропинку. Постараюсь убедить его не совершать опрометчивый поступок. Я не смогла спасти Женю и Ольгу. Я не смогла спасти Фархада и Боцмана. Но я ещё могу спасти Алика.

— Если не можешь забрать меня с собой, тогда помоги мне выбраться из города. Пожалуйста, — взмолился я.

Она улыбнулась, наклонилась ко мне и поцеловала в щёку, отчего по всему моему телу пробежали приятные мурашки.

— Это будет очень непросто. Но я попробую что-нибудь для вас сделать. Обещаю.

— Благодарю тебя, Ал Хезид.

— Зови меня 'Лиша'.

Она выпрямилась, посмотрела на пролом в стене школы, и запустила туда одно из своих щупалец. Наэлектризованный луч-щупальце, словно удилище выловил из недр разрушенного кабинета автодрон сумеречников.

484